Воспоминания Эльдара Рязанова о Григории Козинцеве. «Мне семнадцати лет не было, когда я пришел к Козинцеву учиться. И навсегда запомнил его первый урок: «Я хочу научить вас думать. До остального дойдете сами». Потом он сказал, что режиссуре научить нельзя. С обоими постулатами я совершенно согласен.
Тогда, в 1944-м, ему было всего 39 лет, но нам он казался абсолютным классиком, за которым стояли замечательные фильмы. Говорил очень высоким, почти писклявым голосом, который, казалось, вот-вот сорвется. И был очень саркастичен. Учил он нас своеобразно: жил в Ленинграде, а мы — в Москве. Он снимал фильмы и два раза в году с трудом выкраивал несколько дней.
Приезжал во ВГИК, и у нас снимались все остальные предметы — мы занимались с Козинцевым режиссурой. А перед тем как уехать, давал задания — что-то написать, снять или поставить. Когда приезжал снова, мы ему читали написанное. Все это он очень метко уничтожал одной-двумя фразами, зато сразу становилась ясна суть того, что мы натворили. Веня Дорман, будущий режиссер таких фильмов, как «Пропавшая экспедиция», «Земля, до востребования» и «Ошибка резидента», на третьем курсе поставил свою первую киноработу «Жди меня». И Козинцев ему сказал: «Понимаете, Веня, Симонов написал хорошее стихотворение, потом написал пьесу — уже похуже, потом фильм, еще хуже, а потом под тем же названием выпустили одеколон. Так вот, у вас, Веня, получился одеколон». А когда Лятиф Сафаров инсценировал отрывок из незаконченного романа Лермонтова «Вадим», Козинцев определил это как солдатский театр в Гомеле времен Достоевского…»
Полную версию интервью читайте ЗДЕСЬ 